Восемь человек на сундук мертвеца

- В этот край далекий только самолетом… — мурлыкал я себе под нос, возвращаясь в офис с очередного задания. Уже на входе в редакцию из мечтательной задумчивости меня вырвал голос редактора:

- Явился? А теперь угадай, куда ты едешь завтра?

- Наверное, на Бали? – с надеждой молвил я.

- Ты едешь в место, по сравнению с которым твое Бали отдыхает! — с видом Мефистофеля ухмыльнулся начальник. – Поедешь в тайгу на три дня. Выживать!..

Проверить себя на прочность было интересно, поэтому я согласился.

…Микроавтобус МЧС с оранжевыми полосками на борту резко остановился: впереди асфальтовая дорога кончалась и тянулись две нитки глинистой колеи.

- Просыпайтесь, приехали, — объявил водитель. — Отсюда пешком, пару километров, и вы на месте.

Мы – это восемь человек, журналисты вперемешку с курсантами молодежного центра «Патриот», отправившиеся на три дня в тайгу, чтобы проверить себя и выжить без еды, воды и снаряжения.

Прямо восемь человек на сундук мертвеца. Семеро мужиков и одна женщина. Правда, ее перспектива провести трое суток в тайге не испугала: журналистка Наталья Кечина и не в таких ситуациях бывала. Ходила босиком по углям, по битому стеклу…

Выпрыгиваем из «Газели», прямиком в слякоть размытой ночным дождем дороги. Грязь сразу налипает на подошвы ботинок, каждый шаг дается с трудом. Невольно чувствую себя космонавтом, шагающим по поверхности далекой планеты. Теплый комбинезон напоминает скафандр.

Рядом шагают невеселые спасатели и преподаватели из «Патриота», на их плечах лежит не только груз ответственности за всё мероприятие, но и тяжелые рюкзаки.

Мы идем налегке, без личных вещей. Все что было, вплоть до ключей и влажных салфеток, забрали у нас еще в Красноярске. Единственное исключение – операторы и фотографы, проверять их кофры для камер не стали, поверили на слово (они живут вместе с нами, снимают репортаж о наших приключениях).

Ни спичек, ни котелка, ни соли

Перед нами появляется первая преграда: река метров 30 шириной. Бывший десантник Саша, а ныне один из воспитателей молодежи в «Патриоте», скидывает с себя штаны и смело идет вброд через мутный поток, таща за собой веревку для переправы. Спасатели и наблюдатели бросают рюкзаки.

- Мы, собственно, уже пришли, — объявляют нам. – А вот участникам дальше, Александр вас проводит.

На переправу уходит полчаса. Вода холодная, местами доходит до пояса, камни режут босые ноги. Перетаскиваем камеры, долго одеваемся. Прошли еще метров 300 и снова наткнулись на реку. Снова раздеваемся и, чертыхаясь, пробираемся по воде.

- Все, дальше можно не ходить, — объявляет нам провожатый, уже знакомый нам рыжий и суровый десантник Саша. – Ищите место, где будете разбивать лагерь.

Разжигали костер часа полтора

В зарослях бурьяна на берегу речки уже хищно зудят комары, почуявшие добычу. Через несколько минут вокруг каждого из экстремалов уже вьется облачко из мошки. Те, кто успел побрызгать себя и одежду отравой от кровососущих, не напрягаются. Я же сосредоточено отмахиваюсь от крылатой братии свежей веточкой жимолости.

Разбить стоянку решили подальше от реки, которая протекает между двух поросших лесом холмов. На склоне одного из них нашлась плоская площадка со старым кострищем. Тут же развалины старого шалаша, построенного скорее всего какими-нибудь туристами или охотниками.

Пока часть из нас приводит шалаш в порядок, остальные пытаются добыть огонь. С самого начала устроители тренинга клятвенно обещали: дадут нам нож, спичку и котелок. В итоге дали только нож и увеличительное стекло.

Разжигали костер часа полтора: все вокруг сырое от утренней росы. Но в конце концов сначала от лучика солнца, пропущенного через лупу, затлел кусочек бересты, потом еще один.

- Давай, раздувай, — слушал я, ломая в ближайшем ельнике лапы для крыши нашего жилища. – Ну, что ты, твою дивизию…

После часа упорной борьбы тлеющие искорки удалось раздуть в пламя. Как только костер разгорелся, на лицах появились улыбки.

«Здесь рыбы нет»

Шалаш мы достроили быстро. Навалили веток на крышу и на настил, на котором, собственно, предстояло спать. Сверху веток положили плащ-палатку оператора Андрея, который оказался охотником, и тайга для него — дом родной.

Под чутким руководством Андрея мы отправляемся на поиски пропитания. Минут через 20 блуждания по лесу стало ясно: ни грибов, ни ягод, ни дичи тут нет. Зато пустых стеклянных и пластиковых бутылок, консервных банок – предостаточно.

- Тут, блин, биологическая пустыня какая-то, — делает вывод наш опытный коллега. – Это все из-за близости к человеческому жилью. Местные всю живность распугали. А какую не распугали, так поймали и съели.

- Можно попробовать ловить рыбу, — предложил один из курсантов, Антон. – Или ракушки на дне искать.

После часа барахтанья в холодной воде с самодельным сачком из куртки парни вынуждены признать: здесь рыбы нет. Ни раков, ни ракушек в реке тоже не оказалось.

- Можно еще корни лопуха есть, — заикнулся было я, но, глядя на суровые лица товарищей, умолк.

Через час мне надоело сидеть и смотреть на огонь, и я отправился на разведку.

Отойдя от лагеря почти на километр, я наконец-то наткнулся на живность: впереди на пеньке, как в сказке, сидела белка. Словно индеец, осторожно крадясь по траве, я начал подбираться к ней. Но то ли я был неуклюж, то ли белка быстра, но едва она меня заметила, как запрыгнула на дерево, оставив меня без обеда.

Ближе к вечеру мы наткнулись на несколько кустов с дикой красной смородиной. Насобирав пару горстей кислых и недозрелых ягод, размяли их толстым суком в обрезанной пластиковой бутылке и залили кипятком. Воду для этого нагрели в найденной пластиковой бутылке, подвесив над костром.

- Она ж прогорит сейчас, — раздались возмущенные возгласы, едва мы повесили баклагу над костром. – Прогорит, а воду во что набирать потом?

Бутылка не прогорела: ведь греть воду можно даже в кульке из газеты. Пока стенки соприкасаются с жидкостью, их температура не может быть больше температуры кипения воды (100 градусов), и посуда не загорится.

Греем воду в пластиковой бутылке

В обед у меня началась ломка: я уже полдня не выходил в Интернет. Не читал френдленту в живом журнале, не писал о своих приключениях в твиттер. Даже не знаю, отчего я страдал больше – от голода физического или информационного.

Охота на кур

К вечеру в лагерь буквально ворвался наш наблюдатель от «Патриота» Александр.

- Те, кто хочет есть, могут радоваться, — объявил он. – Мы посовещались и поняли: дичи тут нет никакой. Это наш промах. Поэтому приблизительно в километре от вашего лагеря в лесу мы выпустили курицу. Найдете, поймаете, и будет вам ужин. Не найдете… Ну что ж.

Едва дослушав его слова, мы, словно гончие, рванули в лес.

- Давайте цепью, мужики, цепью идите! – слышны позади крики опытного охотника Андрея. – Чтобы не пропустить ее, не дай бог!

Но от шести голодных мужиков разве уйдешь? Мы рыщем по лесу, как стая волков, и вот уже через несколько минут слева от меня слышно испуганное кудахтанье.

- Сейчас я ее курткой накрою, — кричит кто-то из парней.

С видом героев мы возвращаемся в лагерь. Хотя я понимаю, никакими охотниками мы не были.

Убивали курицу в кустах возле лагеря. Ей расшибли голову донышком найденной в кустах водочной бутылки. Ошпарили тушку кипятком и начали ощипывать. Все по очереди. Перья из-за кипятка вырываются легко и липнут к рукам. К горлу подкатывает ком. Когда перьев не осталось, спрашиваю:

- А потрошить ее как?

- Эх, молодежь, всему вас нужно учить, — охотник Андрей берет все в свои руки. – Смотрите, вот так ножом ее надрезаешь…

Курицу вскрыли в два приема.

- Теперь аккуратно вытаскиваешь органы. — Тушка оказывается в моих руках, и я вытаскиваю куриную требуху. – Смотри, желчный пузырь не порви.

Ощущения, если честно, не самые приятные. То ли от переживаний, то ли от резко подскочившего давления темнеет в глазах.

Курицу решили зажарить на костре. После приготовления на вкус она оказалась похожей на резину, разжевывалась плохо и была жуть какой сухой. Но это было первое, что мы съели за этот длинный день.

Небольшую часть мяса мы завернули в листы лопуха и оставили на утро.

На лежанке в шалаше ввосьмером было тесно. Зудели комары, которых не отпугивал даже едкий дым от костра, толкались соседи, храпел привыкший ко всему Андрей. Иголки от еловых и пихтовых веток, которых мы накидали на лежанку вместо перины, жутко кололи в бок.

На вкус курица как подметка

Проспал я всего часа два. Потом встал и пошел к костру. Подкинул дров, плюнул и улегся спать прямиком на землю возле огня. Хмурым утром меня разбудил дождь. Я отполз под крону дерева и снова задремал. Начался второй день выживания в тайге.

Суп в банке из-под ананасов

Второй день тянулся так же долго, как первый. Мы грели воду и заваривали чай из листьев смородины, варили бульон из остатков куриного мяса в большой консервной банке из-под ананасов, которую деревенские эстеты оставили в лесу после какого-то пикника.

Я просыпался, выпивал несколько глотков отвара или бульона и снова засыпал. Спасатели так и рекомендуют делать, когда нужно долго ждать поисковую группу или вертолет.

К обеду на наше стойбище пришел десантник Саша и привел за собой прочее начальство, которое деловито начало обшаривать шалаш и окрестности в поисках водки, тушенки и сигарет. Когда «запрещенных товаров» не нашлось, начальник развернулся, глянул на нас и ушел к переправе, где его уже ждала надувная лодка, молвив напоследок:

- Ну, чтобы вам не было скучно, вот вам задание: через час доставите ко мне одного из вашей группы, скажем, с переломом голени. Наложите шину, сделаете носилки.

Через несколько минут мы уже рубили тупым перочинным ножом жерди для носилок и шины.

В пострадавшие коллегиально назначили Наталью Кечину: как женщину и самого легкого персонажа среди нас всех. Ногу лихо зафиксировали палками и ремнями, перемотали огрызком бинта, нашедшимся в кармане у Андрея.

- Ну, взяли, ребятушки. — С залихватским уханьем мы поднимаем носилки, сделанные из курток и двух молодых рябинок, и устремляемся вперед.

Километр, разделяющий наше стойбище и базовый лагерь, мы пробежали очень быстро.

- Вы там не уроните меня, — прикрикивает Наталья, когда на полном ходу мы забегаем в воду. – Чего не разулись?

Обе речки мы переходим прямо в ботинках и штанах, для экономии времени.

- Твердая четверка, — заявил дежурный военврач, долго рассматривая наложенную нами шину. – А на «пять» даже я не умею.

Наталья Кечина в роли пострадавшей

Следующие сутки прошли без происшествий: мы все так же пили чай из листьев смородины, играли в города и разговаривали.

К вечеру третьего дня за нами, по легенде, прилетел вертолет. По сути же, мы собрались, затушили костер и пошли в базовый лагерь, где нас уже ждал теплый чай и гречневая каша с тушенкой…

P.S. Мы выжили. Пусть все было немного не так, как в фильмах и приключенческих книжках. Без налета романтики. И поверьте, куда-то пропала брезгливость, когда мы пили бульон из старой консервной жестянки. Исчезла городская спесь. В тайге с этим выжить нельзя. Здесь главное не паниковать и думать, что делаешь. Не есть незнакомые грибы и ягоды, не пить грязную воду. Нужно жечь костры, экономить силы. Всему этому нас учили в школе, и каждый, пожалуй, сможет это вспомнить. Была бы жажда жизни.